Сказочник умер. Говорят, свято место не бывает пусто, вот только никто так и не занял место сказочника. Образовавшаяся пустота тягостна и грязна. Ведь вместо фейерверков не записанных историй осталась только муть тоски. Оттого так тошно и безрадостно. И бесцельно. И чувствуешь себе Тезеем, потерявшим нить. От образов - осколки. И слова больше не вяжутся кружевной канителью, опадают осенними листьями, остыхают, словно рудимент. Как итог - душа покрывается струпьями безразличия и всё той же мутной тоски по исчезнувшей сказке. Жаль, бесконечно жаль. Но сказочнику просто не хватило воздуха. Истлел в остатках вздохов, осыпаясь пеплом несозданных миров. Никогда раньше не хотелось настолько догореть.

@темы: Не глазом, но сердцем..., Цитируя собственные глюки...

---

Музыка настроения

Прослушать или скачать Ishikawa Chiaki Fukanzen Nenshou бесплатно на Простоплеер

@темы: Сохранить нельзя потерять...

---

Краткий обзор весеннего сезона. Старт. Лучше поздно, чем никогда

Стартовал нынешний сезон с предпоказа "RDG: Red Data Girl" - "Девушка из Красной Книги". Жанрами указаны мистика и приключения, но я бы смело добавил - сёдзе. И именно как сёдзе - вполне вменяемая анимешка, рассчитанная на свою ЦА. Вначале напрягает намёк на повторение ошибок "Багровых осколков" относительно "обстеби Героиню, если ты потенциальный Герой". Но очень быстро ситуация выравнивается и можно наблюдать вполне себе романтику приправленную мистикой и толикой интриг. Если вы любитель сёдзе - эта работа рискует понравиться.

Вслед за работой "для девочек" следует типа "для мальчиков". Потому что гаремные намёки с первой серии и целый цветник разномастных гёрл диктуют. "Date a Live" - "Свидание на жизнь(?)" заявляет, что оно - фантастика и приключения, однако зашкаливающий с первой же серии фансервис заставляет усомниться в том, что мы увидим предполагаемое выше. Лично я бросил, как только оказалось, что шизануто-невменяемая без капли логики сестричка ГГ оказалась главой какой-то там серьёзной организации.

Сознательно пропускаю вторые/третьи сезоны. Они не стоят упоминаний лишь потому, что свою аудиторию уже поимели и в анонсах не нуждаются.

Следующая в очереди... комедия. "Hataraku Maou-sama!" - альтернативных переводов названия много, но мне больше нравится "Мао-работяга". В исходных жанрах повседневность и романтика, естественно - комедия, но смело можно добавлять "фентези". Ибо да, Князь Тьмы и без магии? Такого не бывает. В целом достаточно добротная и добрая комедия, своеобразный ответ всем Героям и Владыкам Преисподней. Не напрягает и частенько улыбает. Минусы списываем за милый ситуационный юмор и стёб над штампами.

И не оттягивая уши зайцу стартует тяжелая артиллерия. " Dansai Bunri no Crime Edge" - "Режущий грань добра и зла". Приключения, романтика, мистика и... смело добавляем триллер и 18+. За ненавязчивой ОЯШностью ГГ и миловидностью "патлатой лоли", нет, не закопано, а вполне на поверхности настоящий треш и психологизм маньяков. Если честно, ГГ подкупает, когда оказывается не типичным ОЯШем, а тем, кто слов на ветер и бросает и без посторонней помощи способен покрошить в капусту обидчика. В сцене с маньяком-молотобойцем я даже призадумался, а кто же на самом деле страшнее и маньячнее. В общем, анимешка на любителя, как на мой вкус, так очень даже многообещающая. Но, как говорится, не зарекаюсь. Могут слить.

И снова очередь девочек, хотя и мужской аудитории может понравиться. "Karneval" - думаю, название в переводе не нуждается. Мистика, хотя, скорее фентези. Приключения - однозначно. Если прониклись духом "К", то вам понравится. Просто фантастический выбор бишей на любой вкус. Не лишено сюжета и интриги. Пока много сказать не могу, ибо каждое слово по этой работе - спойлер. но мне пока нравится. Изысканная, местами жестокая сказка.

Немногословно, да и не нуждается в особом представлении: "Ginga Kikoutai Majestic Prince" - "Защитники галактики, последний рубеж"... и что-то там ещё про благородных принцев. Если вы любитель недорослей в мехах, то вам сюда. Внезапно, я смотрю меху. Для меня это некий разрыв шаблона. В общих чертах - ненавязчиво и няшно.

Это для мальчиков, исключительно для мальчиков. "Photo Kano" - "Фотографируя девушек", хотя некоторые стебонулись и обозвали "Сними меня" - довольно намекающе, не так ли? В первую очередь это этти. Смею заметить, в кои веки не вульгарное этти. Но тем не менее. Мне кажется, создатели изо всех сил стремятся уйти от гаремника, и если им это удастся, то респект. Если же не удастся, то получится новый вариант "Амагами СС". Лично мне не хотелось бы. Вменяемый ГГ подкупает, если что.

Из ожидаемых винов, который в моём представлении совсем не тянет на вин. "Devil Survivor 2 The Animation" - "Выжившие среди демонов", или "Наследник Дьявола", кому как угодно. Стильненько, очень стильненько, но экранизация игры. На мой вкус слишком шаблонно и сёненно. "Я всех спасу" отвращает ещё со времён Блича. Но в целом добротная работа, многим понравится. Я опять немногословен? Так спойлерить неохота. А в основном - школьники опять спасают мир. На этот раз посредством призываемых через мобильник демонов.

Если в сезоне нет скандала, то сезон провалился более чем полностью. Итак, скандал сезона: "Aku no Hana" - "Цветы зла". Автор не просто позаимствовал название у Бодлера, он вручил творение одиозного поэта главному герою. Так что отсылка очевидна, не плагертство, а переосмысление. Скандал же вызвало визуальное воплощение, весьма далёкое от прикаваенной манги. Грубое дергающее ротоскопирование. И случилось вероятное, но невозможное. Визуальное исполнение мне понравилось, что ожидаемо и предсказуемо. А вот сюжетно-смысловая наполненность совсем не в моём вкусе. Ну не люблю я наблюдать падение и унижение.

И разбавляя мрачность "Цветов" снова школа, но в комедийном варианте. "OreGairu" - "Чего-то не того с моим рассветом юности", впрочем, вольных переводов названия более чем достаточно, выбирайте на свой вкус. Ни для кого не секрет, что школьные комедии состоят из штампов чуть более, чем полностью. Так вот, данная работа - исключение. Хотя бы потому, что парочка ГГ весьма нетривиальна, а ситуативные штампы они выворачивают наизнанку. И ненавязчиво стебут. В основном это заслуга Хатимана, приспособленца циника и мизантропа. Но и Юкинон не отстаёт. А если основные персонажи нацелены на разрыв шаблонов, то аниме становится годным к просмотру и рискует занять довольно высокую позицию в жанровой нише. Не сглазить бы.

Так потихоньку добрались до самых ожидаемых винов. Естественно, предполагаемых. Эх, как же лихо стартовала "Suisei no Gargantia" - "Гаргантия на забытой планете". Тут вам и визуалка, и весьма привлекательный ГГ со всех сторон. Надо же, адекват из адекватов, не очередной истеричный прототип ОЯШа. Разумный и логичный, сдержанный. В общем, характер главного героя более чем симпатичен. Да и дизайн персонажа тоже. И Урабути Ген в создателях, и не оторваться от экрана первые две серии. Третью серию лично я простил, хотя многие зрители начали ставить крест. Четвёртая и пятая заставила поставить крест меня. Купальники? Фестиваль? Фансервис фонтанами? Да вы что, ё... крышей поплавились?! Не знаю, вытянут ли обратно на орбиту после шестой серии, но пока глубокое разочарование. А ведь так серьёзно и заманчиво всё начиналось. Дядя Ген, где же твои фирменные разрывы шаблонов?

Чуть более чем спокойно начинался другой вин, который в отличие от "Гаргантии" со старта получил кучу негативных отзывов. Вы помните, что я говорю о винах в рамках сезона, а не в принципе. Итак, "Shingeki no Kyojin" - "Вторжение гигантов". Аниме для терпеливых, умеющих думать и сопоставлять, и любящих кровищу. Последнего в избытке, как и реалистичной жестокости. В основном это работа экшновая, хотя закадрового психологизма более чем достаточно. Несмотря на мелкие нестыковки (которые, к слову, стыкуются по ходу повествования), аниме набирает обороты и незаметно для себя перекочевывает на первое место в сезоне. Жанр можно обозначить, как кровавый сёнен, хотя ему и до сэйнена недалеко. ГГ внезапно не тряпко-кун. Совсем не тряпко-кун. Хотя окончательно эту мысль догоняешь после просмотра пятой серии, которая - флешбек. И героиня - не цундере. Вообще-то персонажей в этом аниме сложно классифицировать. Рискнувшим посмотреть стоит помнить, что сюжет - кровавая баня и ничего святого. И да, мотивация ГГ в отличие от жанровой предрасположенности не "я всех спасу", а "я всех убью". Пусть мелкий, но разрыв шаблона. Очевидно же, что в моём личном рейтинге "Вторжение" лидирует на данный момент.

Ми-ми-миленько! Это про "Mushibugyou" -"Охотники на насекомых". Комедийно, немного трешово, гротескная рисовка малость инфернальна, но подкупает. А в общем незамысловатая комедия с толикой экшна. Своеобразная пародия на самурайские боевики. Не всем понравится, но многим может прийтись по вкусу, если устали от зашкаливающего пафоса и трагизма самураев. И, конечно же, любителям странных дизайнов персонажей посвящается.

Ау, девочки? Это снова для вас: "Arata Kangatari" - "Легенда Араты". Бишей на квадратный метр более чем достаточно. Сюжет... про очередного попаданца. Романтишно-преданная тян в наличие, прынцесса, которую нужно спасти - тоже. Герой геройствует, вызывая материнский инстинкт и чувство жалости, что является необходимым атрибутом аниме для девочек, как сублимацию тех самых материнских. Красиво, аж зубы сводит. Слащаво, аж выпадают эти самые зубы. Реализация комплексов за счёт тряпко-куна во всей красе. Впрочем, особо романтишным девочкам такое нравится.

"Kakumeiki Valvrave" - "Защитник (спаситель) Валврейв(?)", или как-то так. Нет, правда, в этом сезоне я был готов смотреть и мехи. Но от общей бредовости и плагерства на "Гандам" свело челюсти, поэтому дропнул с первой серии и ничего вменяемого сказать не могу. В этих ваших интернетах ругают. Причём сильно. И пофиг, что от авторов "Код Гиасс". Видимо, авторы на "Код" себя израсходовали более чем полностью.

"HenNeko" - "Принц-извращенец и кошка-несмеяна". Я честно попытался, но от зашкаливающих штампов стошнило с первой серии. Если вам по вкусу тряпко-кунистый пошляк, которого все колотят, то это вам. Но не мне. Школьные комедии подобного разлива не для меня. Тем более, что ещё и дизайн персонажей слизан с "Кошечки из Сакурасо" более чем полностью. Я не фанат последнего, но увидеть в первых кадрах очередное визуальное (благо не характерное) воплощение Сораты... нет, это выше моего терпения.

На этом всё. Если чего не обозрел, то либо сразу отминусовал за ненужностью по низкопробности изначальной и очевидной, либо случайно не добрался и проглядел шедевр... что вряд ли.

@темы: Внезапно, обзор!, Аниме

---

У меня всё хорошо...

... и в этом, наверное, вся соль проблемы.
Произошел очередной переход на новый уровень, причем произошел быстро и как-то кучно. Сначала переехали в новую квартиру. Из совковской панельки-двушки в новёхонькую, три года от постройки - трёшку Наконец-то получил в распоряжение большую кухню, чему несказанно счастлив. А дальше покатилось каким-то снежным комом: новая мебель, какие-то прибамбасики в квартиру, уговорили Серёгу таки купить новую машину и продать старую, дабы глаза не мозолила. Правда, покупка машины была особенной эпопеей, но каждый развлекается как может. Из миленьких моментов - кондишены. Жизнь есть. Вчера выпроводил своих няшиков на недельку в отпуск, Шри-Ланка. Сам пока в самолёт всё ещё жутко боюсь, но если осенью таки всё сложится с отпусками у няшиков, то повоюю свою аэрофобию ради полёта в страну, в которой побывать хочу давно и прочно. Поимел смелость запланировать таки поездку в Японию. И жизнь хороша, и жить хорошо.
Только вот тошно на самом-то деле. В такой тотальной депре давно не находился. Полгода чёрной-пречёрной депры. С хуя ли?

@темы: Оранжевые в синие квадраты и белую звёздочку... тараканы!, ЖЗЛ, как говорится... или реал-тайм, Страдальческое, разве не заметно?

---

- Как называется этот, который любит людей?
- Каннибал?

@темы: Цитируя собственные глюки...

---

Если популярность автора зиждется лишь на его активности, то грош — цена такой популярности.

@темы: Цитируя собственные глюки...

---

- Ты так мудр, потому что стар?
- Старые люди мудры. Кто много прожил - много видел. Многое понимает иначе. Только тьма немощи разъедает разум. Поэтому старые люди глупы.
- А как же ты?
- А я просто несу свой камень в гору.

@темы: Танец красных листьев

---

Уныние...

@темы: ЖЗЛ, как говорится... или реал-тайм, Страдальческое, разве не заметно?

---

А горностай в загончике, чтобы гусиков не погрыз.

Маразм крепчал, и танки наши гнулись.

@темы: Оранжевые в синие квадраты и белую звёздочку... тараканы!, Порвать на хомячков!

---

Судьба не есть неизбежность предопределённости. Судьба - совокупность предначертанных испытаний. Но как проходить каждую веху - человек выбирает сам.

@темы: Не глазом, но сердцем..., Цитируя собственные глюки..., Сохранить нельзя потерять...

---

Клипчик в тему пришелся...

Заныкано...

@темы: Оранжевые в синие квадраты и белую звёздочку... тараканы!, Сохранить нельзя потерять...

---

Кибер-виток

Внезапный вин. Внезапный потому, что мне одновременно повезло и не повезло. Не повезло потому, что добрался до этой вещи только сейчас, а повезло потому, что всё-таки добрался. Поэтому для меня – внезапно. А ведь всего лишь пошел по следам Номуры Кадзуи. Не зря ведь пошел.

Начну, пожалуй, с фактора отталкивающего. И, тем не менее, привлекательного. Графика. Если брать дизайн персонажей, то… глаза б мои этого не видели. Но, если обратить внимание на всё остальное, то… святые ёжики, какое же пиршество для глаз. Детали, детальки, деталюшечки. Такая странная, совершенно не прилизанная, и оттого реальная – повседневность. Прорисовано всё, от мельчайшей трещинки в стене до кибернетических шифров. Да, графика более чем на уровне. В ней даже органично смотрятся все эти персонажи, нарисованные будто наспех, без охренительно сложных глаз, без кавайностей, красивостей, развевающихся волос, кислотных цветов, и прочих прелестей фансервиса высокого уровня. Дело в том, что именно фансервиса здесь нет. Вообще. Хотя бы потому, что главные персонажи – дети 11-ти лет. Кто с такими захочет себя ассоциировать? Правильно, никто. Никто из тех, кто в состоянии вообще смотреть данный тайтл. Потому что хоть основное повествование ведется через детей, но - оно совсем не для детей. Да и скучно детям подобное. Поэтому по экрану бегают такие себе нелепые фигурки, которые совсем не вызывают фантазий. А если не для глаз, и не для фантазий, то для чего всё это?

Для ума. На самом деле тема модная. Реальное и виртуальное – что же важнее, что более настоящее? Но только здесь (если ещё где-то, то подскажите) она открывается с неожиданной стороны. Красной нитью неоднократно звучат слова из разных уст: «настоящее лишь то, к чему ты можешь прикоснуться, чьё тепло можешь почувствовать». И в этом много правды. Той, которая – истина. Но истина никогда не бывает однозначной. Зачастую с ней рука об руку идёт другая. И поэтому главная героиня задаёт весьма нетривиальный вопрос: «эта боль в моей груди… я не могу к ней прикоснуться, но она есть. Неужели она ненастоящая?». Настоящая. Это не сказано, но показано более чем. Наверное, именно этому тайтлу стоило взять название «Связь сердец». Да уж, с названием действительно просчитались. «Кибер-виток» - тускло и без особого смысла.

А в чём же смысл? Дети не зашорены, не ограничены рамками. Они видят и чувствуют лучше, правдивее. Чище. Поэтому чувства обеих Юко чисты. И даже в том смысле, что – непорочны. В них нет корысти и расчёта. Есть страх, есть желание, есть долг, есть любовь. Возможно, кто-то скажет: «какая любовь в 11 лет?». «Самая настоящая», - отвечу я. Хоть романтичная, хоть любовь к ближнему, к другу. Конечно же, здесь нет и быть не может того спектра чувств, которые обычно вкладываются в понимание любви романтичной. Нет свиданий, тайных вздохов и смущённых переживаний. Взрослый мир ещё не наложил своих запретов на эти чувства. Поэтому те, кто не понимает, что же на самом деле происходит, те и остаются такими же непонимающими.

Возможны спойлеры!

Пример – Фумие и Дайчи. Грызутся, воюют, казалось, практически ненавидят друг друга. Это они так понимают. Зритель видит совсем иное. Зритель видит даже то, что в кои веки мальчик созрел раньше девочки. «Любить, или убить?». В кибер-пространстве Дайчи – заклятый враг Фумие. Но взрослым взглядом видно, что все мотивы Дайчи в противостоянии с Фумие - он просто «рисуется», он хочет показать одной единственной девочке, что он крутой. А она просто не хочет уступать. Она умнее и сильнее. Но только в кибер-пространстве. Только вот наступает момент, когда звучит вопрос: «А что ты можешь без кибер-очков?». Пусть задаёт этот вопрос и посторонний, пусть и все остались в равном праве, но… «это звёздный час» Дайчи. Потому что пусть вслух он и произнёс другое, но для себя решил иначе. «Любить». И поэтому за свою ненаглядную Фумие он порвёт любого. И в его возрастных рамках нет ему равного в реальном мире, вне кибер-пространства. Он был настолько крутым, настолько нелепым ребёнком, что заставил умилительно улыбаться. Глядя на него, на реакцию Фумие, понимаешь – на самом деле у этих двоих в будущем всё сложится. Повзрослеют чуток, разберутся в собственных чувствах, и всё сложится. Именно из таких союзов рождаются те самые пары, которые «в печали и радости, и до гробовой доски».

Ясако и Кен. Тонко. Зыбко. Надрывно. Настолько тонко, что даже больно. Они взрослее. Не годами, просто морально. Потому что у Ясако есть соперница. Та, которую невозможно победить. Потому что она уже ушла из жизни. Девушка, более взрослая, чем Ясако, впала бы в отчаяние. Потому что невероятно сложно сражаться с тем, кто уже воздвигнут на пьедестал. Посмертно. Таких не сместить. Только Ясако – не девушка. Она – девочка 11-ти лет. Поэтому она не сражается, не пытается стать лучше Канны. Она просто говорит о самом важном в самый нужный момент. Чистые слова ребёнка, которые могут достигнуть лишь чистого сознания ребёнка. Ясако не пытается своими словами хоть что-то изменить. Нет, она ребёнок, она просто боится, что у неё не будет другого шанса. В самый тревожный, в самый болезненный момент. Когда Кен получает признание той, которой уже нет, когда сам он признаётся в своей любви. Но Ясако… её имя переводится как «добрая девочка». Никто из взрослых не решился бы признаться в такой момент. И никто не сделал бы это настолько чисто и правильно, как сделала она.

Ясако и Такеру. О нет, не подумайте, нет никакого треугольника. Просто само существование Ясако, само закадровое «она мне нравится» способны перевернуть многое. Возможно, в далёком будущем Такеру и Кен оспорят право на Ясако. Но… им до подобного взрослеть ещё годков эдак четыре-пять.

Ясако и Исако. Настоящая связь сердец. Вот именно это нужно было назвать «Kokoro Connect». Кто подумал про гаремник? Иди и застрелись. Исако – девочка. Нет, никакого юри. Это другая связь. Нечто общее, что их объединяет. И разделяет. Долгий и сложный путь, в конце которого нет однозначного ответа. Просто обе они – Юко. Просто имена их пишутся по-разному. Юко = Ясако (добрая девочка). Юко = Исако (храбрая девочка). Разные. И, тем не менее, обе – Юко. Дорогое имя для кого-то ещё. Кого-то, кто дал им другие имена. Кого-то настолько важного, кто станет ключем. Или яблоком раздора. Или…

Возвращаясь к изначальному. Реальное и виртуальное. Где же именно наши чувства настоящие? На миг может показаться, что если снять кибер-очки, то… и не больно вовсе. И мама теплая, и всё остальное просто иллюзия. Только…

Юко и Дэнске. Потому что и шерстка пушистая, и тёплый, и… действительно очень больно. И к этому «больно в груди» невозможно прикоснуться. Так что же реально: то, что мы видим, то, к чему можно прикоснуться, или… то, что мы чувствуем?

@темы: Внезапно, обзор!, Аниме

---

"Если бы мир ограничили до здравого смысла, жить стало бы неинтересно", - сказал кто-то умный.

@темы: Сохранить нельзя потерять...

---

Отрывок

Говорили, в тот день Бог шёл по улицам города. Говорили, что одет он был в светлые одежды, а в руке сжимал раскрытый веер с изображением белой цапли на фоне серебряной луны.
Говорили, что волосы Бога были цвета красных клёнов, а листья хороводом сопровождали каждый его шаг. Говорили, что глаза его были закрыты, а лицо залито слезами.

Говорили, за Богом шла Богиня. И волосы её спускались до земли серебряными волнами. Говорили, что не было прекрасней женщины ни среди смертных, ни даже среди Богинь. Говорили, что в день тот солнце потускнело, а луна светила ярко, и сошлись оба светила в небе, приблизившись настолько, что стали тенью друг друга, и свет их пролился на землю горестным дождём.

Говорили, что Бог подошёл к лестнице, ведущей в храм, и была та лестница бесконечной, словно боль сердца не позволяла Богу одолеть ступени. Говорили, что Богиня позвала его, закричав, что есть силы:

- Обернись, Идзанаги! Посмотри на меня!

И больше никто и ничего не говорил.

@темы: Танец красных листьев

---

Утро... такое утро

"Служебное домогательство" - Арина
"Абсолютно с тобой прав" - Серёга

@темы: Ни обо что, но улыбает, Сохранить нельзя потерять...

---

Иногда накатывает тоска по собственным записям. По тем, которые были из другой жизни, из какого-то другого света. Лунного, что ли. Хотя, нет. Солнечного. А именно сейчас - луна. Так долго, что начинаю задыхаться от головной боли и опустошающей темени, когда лишь бледное болезненное пятно - источник.
Потому что стал бояться солнца. То ли обжегся, то ли пресытился. То ли страшно заглядывать за предел и снова прикасаться к яркому. Жизнь стала обыденной. Наверное, пора взорвать её к чертям собачьим. И снова сойти с ума. Всё же луна - это не моё. Даже если под солнцем невыносимо знойно и слепяще. Зато естественно.
Тихая-тихая рутина спокойной мирной жизни. И кажется, тону в этом. Ищу причины вовсе не там, где стоило бы. Слишком успокоился, слишком хорошо всё в моей жизни. И понимаю, что опять больно по кому-то ударю очередным всплеском. Остановлюсь ли, если решил? Вряд ли. Созрел. Снова созрел и лечу с ветки. И... уже не удержать. Падение - тоже полёт. Поэтому пора сменить имя. И вернуться в хаос.

@темы: Цитируя собственные глюки...

---

Глас вопиющего!

Почему, ну почему переводят пачками всякую подростковую хуйню, типа САО, а трешово-хоррорный, великолепный, получивший признание и премии роман "Shinsekai Yori" даже в инглише нет! Впрочем, справедливости в мире никогда не наблюдалось. Ранобешек с подростковыми соплями - не протолкнуться. А годная фантастика с элементами настоящего треша и настоящих ужасов нервно курит в сторонке.
Пора учить японский всерьез.

@темы: Зашкал эмоций

---

"Танец красных листьев", глава третья

Есть ли, будет ли в этом мире что-то прекраснее тебя, жена моя, Идзанами? Сестра моя, Идзанами. Возлюбленная моя…
Тобой и мной всё началось. Тобой и мной закончится когда-нибудь. Весь мир, что сотворил тобой. Вся жизнь, что ты творила из меня. Возлюбленная моя Идзанами, мой мир есть ты. Твой мир – соткан из меня. И лучи солнца на твоих перстах по-прежнему поют мне гимн надежды. Пока сияет свет в твоих глазах, пока уста всё ещё шепчут: «Идзанаги…».
- Идзанами!
Не уходи…
Не оставляй меня, возлюбленная Идзанами. Зачем мне жить, если померк мой свет? Зачем мне мир, в котором нет тебя? Не уходи, Идзанами, не прячься во мраке Ёми. Я всё равно иду за тобой. Шаг в шаг, след в след. За тобой, в край безжизненный, в удел усопших. Смотри же, Идзанами, что ты натворила. Бог жизни за тобой следует по тропе смертей. Я верну тебя, не позволю умереть и оставить меня в одиночестве. Возлюбленная моя, я не смогу иначе.
Зачем ты прячешь лицо? Зачем отводишь взгляд? Смотри же, это я. Я здесь, я за тобой пришёл. Пойдём домой, пойдём обратно в жизнь. Жена моя, сестра моя, идём со мной. Ну же, взгляни на меня, Идзанами…
- Идзанами…
Как же так вышло? Как же так? Что с тобой случилось, Идзанами? Когда ты превратилась в это? И твоё тело – тлен. И твоё сердце – прах. Зачем ты сердишься и гонишь меня, Идзанами? Зачем в погоню посылаешь этих мерзких тварей? Я избегу той участи, что ты уготовала мне. Так просто обмануть их, обольстив кистью винограда. Смотри, они не причинили мне вреда. Зачем ты злишься ещё больше, зачем сама бежишь за мной?
- Уйди! И будь ты проклят, Идзанаги! Я ведь просила – не смотри. Оставь себе прекрасный образ, который ты любил когда-то. Мир обернётся прахом, я уничтожу всех людей.
Я – трус. Ничтожный трус. Отгородился камнем от тебя. Что же мне делать, Идзанами? Нет, я не позволю уничтожить мир. И каждый день стану возводить полторы тысячи домиков для рожениц. Жизнь не исчезнет. Но этого ведь мало. Для меня – так ничтожно мало. Мир – ничто. Если в нём нет тебя.
Я больше не боюсь, возлюбленная Идзанами. Протяни руку, коснись меня. Приди в мои объятья, Идзанами. Я украду тебя из мрака. Пусть твоё тело – тлен, пусть твоё сердце – прах. Ты для меня всё та же, ты для меня – прекраснее всего. И если смерть забрала твоё тело, я дам тебе своё. Живи во мне. Живи со мной. Всегда. Пусть так, пусть мне придется поглотить тебя, слизывая с губ горчащий привкус смерти. Но не расстанусь с тобой.
Моя возлюбленная Идзанами…


- Это тоже твоё проклятье, Цукиёми? – Момидзимару уселся на постели, закрыв лицо руками. Его плечи вздрагивали, но глаза оставались сухими. Сон, всего лишь жуткий сон. Раз за разом видеть этот сон становилось невыносимо. Раз за разом окунаться с головой в скорбь Творца, поглотившего собственную возлюбленную, чтобы избавить ту от смерти. Идзанаги и Идзанами, прекрасные печальные Боги, которых больше нет. Мог ли представить сын их Цукиёми, что увидит подобное ещё раз? От одной мысли об этом священнику становилось дурно. И сердце заходилось новой болью, било по старым ранам жалящим ядовитым пульсом:
«Тама… Тама… Тама…»
- Храни её, Инари-о ками… мне остаётся лишь молиться.
Хлоп-хлоп.
Момизимару стоял на коленях перед маленьким алтарём. Сладковато-пряный дым окутал лежащее на алтаре скромное ожерелье из ракушек. Рассветные лучи прокрались сквозь приоткрытые сёдзи, окрасили сизоватый дым в сиреневый, добавив розового света. Начинался новый день.
- Сегодня что-то обязательно случится. Не зря мне снился этот сон. Он никогда не снится просто так, - прошептал священник, поднимаясь с колен.

Строительство святилища закончилось, деревенские поправили свои дела, привыкая к новому укладу, к ощущению защиты, идущей с горы. Привыкали и к священнику, ежедневно спускающемуся в селение и тратившего весь световой день на возведение защитного барьера. Невероятное спокойствие спустилось на деревню, когда последний шнур с оберегами завершил круг.
- Момидзимару-сама, и что теперь, ни один ёкай не пройдёт?
- Такие, как нападали раньше, – не пройдут, - священник сидел на крыльце дома старейшины и угощался чаем, отдыхая от дневных забот.
- А такие, как жил на горе?
- Такие смогли бы. Но вряд ли станут. Обычно они не ходят на чужие земли. Хотя и для них не так просто пройти этот барьер.
- А лиса?
- Тенко-доно? Эта пройдёт где угодно, мои барьеры на неё не действуют, - священник улыбнулся, глядя, как испуганно сбилась в кучку ребятня, устроившая допрос.
- Почему?
- Она слуга Инари, как и я. Так что от неё у меня нет защиты.
- Она нас съест?! – кучка стала плотнее, улыбка Момидзимару – шире.
- Нет, она питается исключительно принцами. Среди вас есть принцы?
- Не-е-ет…
- Есть! – один мальчишка отделился от компании, сложил руки на груди и пристально уставился на священника.
- Ой, и кто же? – онмёдзи беззлобно потешался над детишками, откровенно наслаждаясь происходящим.
- Ты, Момидзимару-сама! – твёрдо заявил мальчишка и раздул щеки от самодовольства и мнимой проницательности.
- Тогда и волноваться не о чем. Об меня зубки сломает, - священник рассмеялся, не став спорить с мальцом по поводу своего происхождения.
- Вот и мне думается, что ты – принц. Уж не обессудь, Момидзимару-сама, но слухи о тебе всякие по деревне ходят. Уж больно ты молод и красив, прям как девица, - послышался голос старейшины за спиной священника.
- Ямадоджи-доно, если скажу, что я сын рыбака с крохотного острова – ты поверишь? – онмёдзи обернулся.
- Во всё поверю, даже в то, что ты сын лисы.
- Нет, я не ханьё, обычный человек. Хотя меня вырастила и воспитала лиса.
- То-то ты к ним так ласков.
- Нет, Ямадоджи-доно, не поэтому.
- Тебе видней, Момидзимару-сама, тебе видней.
Старейшина поклонился на прощание и отправился в деревню.

- Тенко-доно, вот ты зараза! Я так надеялся, что с Юмом мне не будет одиноко, а теперь тридцать лет коротать вечера в тишине… - Момидзимару хотел ещё чего-то прибавить в адрес лисицы, но почувствовал чьё-то присутствие и замолчал.
- Момидзимару-сама…
Она едва переступила порог, стояла почти в дверном проёме. Хрупкая девочка лет тринадцати-четырнадцати. По-детски мягкие, но уже по-женски тонкие черты лица наверняка свели с ума не одного юношу в селении. Кажется, онмёдзи даже видел мельком её. Только имени не знал. И уж было собирался спросить, что случилось, даже мысленно приготовился бежать в деревню, но… оби на девочке не было. Не удерживаемая им одежда предательски сползала с плеч и давно могла упасть, если бы судорожно скрюченные пальцы не вцепились в полы до побеления костяшек. Девочка дрожала, в глазах поблёскивали едва сдерживаемые слёзы страха. Она боялась, но не смела ослушаться.
- Чтоб тебя, Ямадоджи-доно! – зло прошипел Момидзимару, подойдя к девчушке и поправляя сползающее с неё кимоно.
- Момидзимару-сама…
- Не волнуйся, я ничего не сделаю с тобой.
- Но Момидзимару-сама, если вы вернёте меня в деревню нетронутой…
Она задрожала ещё сильней и расплакалась. Если священник сочтёт её недостойной, то из деревни её точно изгонят, заклеймив позором. Момидзимару понимал это не хуже самой девочки.
- Оставайся. Похоже, иного выбора у нас нет.
Кимоно снова поползло вниз, оголяя вздрагивающие от рыданий плечи.
- Вот же дурочка. Я же сказал, этого не надо, я всё равно не прикоснусь к тебе.
- Но…
- Просто оставайся. И я не обязан докладывать Ямадоджи, что делаю со своей женой.
- Же… ной?..
- А как иначе? Они же опят пришлют кого-то. Как твоё имя?
- Юрика… меня зовут Юрика…
Она уже не сдерживалась. Бросилась на грудь священника и зашлась в рыданиях. Ему ничего не оставалась, как обнять девочку, утешая. Теперь всё будет хорошо. У неё всё будет хорошо. Хотя бы одну женщину в своей жизни он сможет защитить.

- Доброго дня, мико, - селяне раскланивались, когда Юрика проходила по деревне. Мико, жрица Инари-о ками. Красно-белые одеяния, волосы, перехваченные белой лентой на затылке. Мико. В одночасье напуганная девочка вознеслась над остальными жителями на недосягаемую высоту. Никто, даже сам Ямадоджи, не ожидал, что девочка, посланная в подарок на ночь, станет женой священника. Старейшина очень удивился, когда Юрика, которую уже пару недель считали сбежавшей, спустилась по храмовой лестнице. Но больше всего удивления вызвало то, кем именно стала Юрика. Момидзимару, пришедший вместе с ней, сдержанно поклонился Ямадоджи и поблагодарил за прекрасную жену. И так же сдержанно намекнул, что больше никого присылать не надо, потому как у священников не принято изменять своим женам, даже если девушек отдают в качестве подношения.

- Господин мой… пять лет прошло, но ты так и не прикоснулся ко мне, - Юрика сидела перед священником, удерживая его руки в своих ладонях.
- Я же говорил, мне это не нужно, - если бы девушка рискнула взглянуть в глаза Момидзимару, то увидела бы лишь непроглядную тоску.
- Я не достойна?.. – голос Юрики дрожал, грозясь сорваться во всхлипы, а затем и в рыдания. Она долго не поднимала этот вопрос. То ли радовалась, что от неё не требуют супружеского долга, то ли не придавала значения происходящему. Каждую ночь ложилась в постель к своему мужу, он обнимал её, словно защищая от внешнего мира, целовал в макушку, как ребёнка. И она засыпала. Момидзимару был кем угодно: добрым отцом, заботливым братом, верным другом. Только мужем он не был. Понимание этого пришло к Юрике не сразу. И даже когда пришло, долго копилось, набиралось смелости и нужных слов, и наконец выплеснулось слезами на грудь священника.
- Я не достойна?..
- Это я не достоин. Милая, успокойся. Ты – самая лучшая. Прости, что тебе выпала такая участь. Тебе должен был достаться добрый и любящий муж. Но не я. Я не имею права прикоснуться к тебе. Только не я…
Она не могла говорить, захлёбываясь слезами. Она могла лишь чувствовать его руки, обнимающие за плечи. Могла лишь слышать его слова, его голос, полный любви и нежности.
- Господин мой… господин мой… как же ты можешь быть не достоин? Самый добрый, самый заботливый и ласковый, такой красивый… как же ты можешь не иметь права на меня? Ты ведь любишь меня. Я это знаю, чувствую. Не сомневаюсь даже. Как же…
- Я не имею права быть счастливым. Прости меня, Юрика, это так нечестно в отношении тебя. Тебе должен был достаться другой муж…
Она плакала. Цеплялась пальцами за одежду Момидзимару, прижималась, куталась в его объятья. И плакала. Долго и безутешно. Он мог лишь слушать её рыдания и не отпускать. И понимать, что больше ничего не в силах сделать. Так прошла ночь. Утро сменило краски, унося с собой все всхлипы и судороги. Юрика затихла. Прильнула к мужу, обвивая шею руками, до дрожи обжигая поцелуем. Момидзимару едва не взвыл, сжимая тело жены до боли, впиваясь в горячие и влажные от слёз губы. Солёные, с горьким привкусом отчаяния.
- Пусть так. Мне достаточно того, что ты меня любишь, - сказала как выдохнула, освободившись от поцелуя.
- Люблю…
Момидзимару смотрел в глаза Юрике и не узнавал её. Вместо робкой неуверенной девушки на него смотрела спокойная мудрая женщина. Словно она повзрослела за эту ночь, словно приняла для себя самое важное решение. Священник зажмурился, пытаясь спрятаться в себе от этих глаз. В груди больно защемило. И никуда не деться, ничего не изменить. Лишь сильнее сжать объятья, будто пытаясь удержать неудержимое. Лишь поцеловать в макушку, пытаясь отыскать успокоение в таком привычном действии.
- Люблю…

Хлоп-хлоп.
Сладковатый дымок курительных палочек взвился над могилой, горьким привкусом оседая на губах Момидзимару. Пролетевшие годы давили на плечи, пригибая к земле неестественно молодое тело священника. Он сидел согбённый, утопив лицо в ладонях, давя глухие рыдания. Его глаза оставались сухими, когда воркующий женский голос прозвучал за его спиной.
- Угостишь старую знакомую саке, Момидзимару-доно?
- Какие неожиданные гости, Тенко-доно. Конечно, угощу. Какими ветрами? – Момидзимару поднялся, разворачиваясь к лисе, приветственно кланяясь, приглашая пройти за ним.
- Сколько лет прошло? – Тенко улыбалась почти приветливо, млея от тискания зашики-вараши. Юм пытался вырваться и что-то сказать, наверняка нажаловаться на лису, но предупредительная ладонь закрывала рот домовёнка.
- Семь с небольшим. Ты что, жалеть меня пришла?
- Однако… у тебя свой отсчёт времени, у меня – свой, - цукай не торопилась раздражаться. Наоборот, в её глазах поселилась грусть. Лиса последовала за онмёдзи, уселась на предложенной подушке и приняла крохотную чоко с саке.
- Что ты хочешь этим сказать? – священник присел рядом и тоже пригубил хмельной напиток.
- Всего лишь то, что ты считаешь себя виноватым. Между прочим, правильно считаешь. Ты сделал несчастной эту женщину. Невинностью от могилы разит так, что не продохнёшь. Неужели за двадцать с лишним лет так и не прикоснулся к своей жене?
- Тенко-доно, при всём уважении… не зли меня.
Тенко замолчала, свободной рукой подразнивая Юма, который безуспешно пытался выбраться из плена её хвостов. На них сегодня лиса была особенно щедра: выпустила все девять, устроив непреодолимые силки для домовёнка.
- Хорошее саке. И знаешь, не казни себя так, Момидзимару-доно. Не знаю, за что ты себя так наказываешь, но… от этого страдаешь не только ты. Она была несчастна, твоя жена.
- Ты меня всё же жалеешь…
- Нет, не тебя. Всех тех женщин, которых ты сделал и сделаешь несчастными. Найди себе другое наказание, не обижай их. Им ведь не убежать от этой любви. Так хоть прими её достойно, ответь, сделай хоть одну женщину счастливой.
- Тенко-доно, я любил её.
- Я знаю. По тебе видно. И всё же ты сделал её несчастной.
Чоко опустели. Снова наполнились саке и снова опустели. Онмёдзи и лиса пили в полной тишине. Даже Юм затих, прислушиваясь к накаляющемуся напряжению между этими двоими.
- Что ты имела в виду, говоря, что им не избежать этой любви? – Момидзимару первым нарушил молчание.
- Сын Цукиёми не знает, в чём его сила?! – Тенко отпрянула, словно её ужалили.
- О чём ты? Я не сын Цукиёми, мои родители были людьми, я в этом уверен, - настало время священника удивляться и отскакивать.
- О боги! Ты что, действительно не знаешь, каким даром тебя наградил Цукиёми? – глаза лисицы стали круглыми то ли от изумления, то ли от испуга. То ли и от того и от другого вместе.
Момидзимару залпом осушил чоко, налил снова и повторил действие. Мрачно посмотрел на Тенко, вздохнул и лишь потом сдавленно проронил:
- Цукиёми ничем меня не награждал. Не за что. Не думаю, что этот бог испытывает в мою сторону какие-либо тёплые чувства, чтобы наградить даром. Ты ошибаешься, он не мог.
- Не мне решать, что может Цукиёми, а чего не может. И почему он дал тебе такую силу – не мне знать. Я лишь вижу то, что вижу. И ошибки быть не может, в тебе есть то, из-за чего каждая лиса считает лучшим держаться подальше от лунного бога. Понятия не имею, почему он захотел наделить этим человека, - Тенко немного успокоилась, расслабила хвосты, наконец отпустив бедного Юма и уселась, протягивая священнику пустую чоко.
- Я всё равно не понимаю, о чём ты. Моё онмё-до – только моё. Да и не во власти Цукиёми дать или отнять силу онмёдзи. Объяснишь?
- Если ты протянешь руку, я упаду к твоим ногам. Это если коротко. Конечно, меня злит, что кто-то может так просто заполучить мою любовь. Но моё сердце трепещет каждый раз, когда вижу тебя. И так – каждая женщина, будь она человеком или демоном, или даже цукай. Чем сильнее ки, тем и твоё влияние сильнее. Попадать под очарование Цукиёми никто не хочет, потому цукай и держатся подальше от него. И ты – такой же. Мы называем это «лунным очарованием», или «очарованием Цукиёми».
- Ты хочешь сказать, что женские взгляды я ловлю не из-за проклятой юности и миловидного лица?
- Это лишь усугубляет. Но действует только на обычных смертных. Лису ты милым личиком не купишь. Но притяжение мы чувствуем. Поэтому я и отослала Рейко подальше. Если бы она напала на тебя, что ты сделал бы?
- Я не стал бы сражаться. Но попытался бы не дать ей убить меня.
- Ну да, ты бы её схватил. Невольные объятья.
- Ничего такого я не думал.
- Ты не думал, но оказавшись у тебя в плену ей не избежать участи быть очарованной. Проще говоря, влюбиться и таять в твоих руках. И уж точно не стала бы вредить тебе. Разве что сжечь в огне своей страсти.
- Что это? Тенко-доно… ты говоришь такие вещи… этого не может быть, - Момидзимару обхватил голову руками и отказывался верить в услышанное.
- Это сила Цукиёми. И она есть в тебе. Мне незачем врать. Хотя я думала, ты знаешь.
- Что же мне теперь делать?!
- Просто не поступай с женщинами так, как со своей женой. Сделай хоть одну счастливой, - лиса уже не ждала, пока священник нальёт саке. Она сама завладела бутылью и щедро плескала себе, раз за разом осушая чоко одним глотком.
- Счастливой? Ты смеёшься? Какая женщина станет счастливой, старея при вечно молодом муже? Или мне желать такой женщине ранней смерти? Я не хочу ещё раз пережить то, что пережил с уходом Юрико…
- Это и будет твоим наказанием. Хотя… есть выход. Если твоей женщиной станет лиса. Она не состарится и не умрёт так просто. Я – Тенко. Мне гордость не позволит. Но могу прислать к тебе ту Рейко или какую другую. Их в роще не так уж мало. Я наблюдала за тобой все эти годы, теперь уверена, ты не обидишь их. Так что решишь?
- Ты за этим пришла? – Момидзимару наконец отвел ладони от лица и посмотрел на Тенко.
- Сколько лет прошло? – спокойно спросила цукай.
- Тридцать! Хозяин, тридцать лет прошло! Забери меня от них!!! – опомнившийся Юм вцепился в онмёдзи мёртвой хваткой. Момидзимару вздрогнул, впился взглядом в зашики-вараши, будто из сна вынырнул.
- Тенко-доно…
- Именно, я пришла вернуть его. Других причин нет. Пожалуй, мне пора. Просто запомни то, что я сказала: не делай их несчастными. Ответь на любовь женщины, которая отравится твоей любовью.
Тенко развеялась туманом, будто и не было никого. Лишь радостно скулящий Юм напоминал о том, что произошло.
- Не злись на меня, Тенко-доно. Я не хотел тебя околдовать…

@темы: А иногда я графоманю..., Танец красных листьев

---

"Танец красных листьев", глава вторая

Солнечные лучи пробивались сквозь распахнутую дверь, слепили глаза, заставляя просыпающегося священника жмуриться. Момидзимару попытался поднять руку, чтобы прикрыться от света ладонью, но вдруг почувствовал, что не может пошевелиться. Тело казалось скованным, а ведь последствия применения онмё-до должны уже пройти, раз он проснулся. Онмёдзи пошевелил пальцами – всё получилось, двигаются свободно, согнул руку в локте и упёрся в натянувшуюся ткань. Нет, двигаться он может, силы восстановились. Тогда почему связан? Момидзимару осторожно открыл один глаз, пытаясь рассмотреть, что происходит. Первое, что увидел священник, - дверной проём, в котором замерла женщина, прикрыв ладонью рот. Священник проследил за её изумлённым взглядом, и… едва не рассмеялся: ребёнок, одетый в пёстрое кимоно невидимыми нитями пришивал одежду священника к футону. Незаметно двигая плечами, Момидзимару высвободился из оков, выскользнув из одеяний, и резким выпадом схватил шалуна.
- Попался!
- Ва-а-а-а!!! – испуганный ребёнок, пойманный с поличным, завопил так, что священник едва не отпустил его, чтобы закрыть уши.
- Чего проказничаешь? – Момидзимару уселся на постели и, удерживая за шиворот, поставил «преступника» перед собой.
- Скучно мне. И вообще… отпусти, проклятый колдунишка!!! - ребёнок пришёл в себя от испуга и посмотрел на онмёдзи с нескрываемым высокомерием. И продолжил вопить.
- Это твой дом, зашики-вараши?
- Нет, я ещё не нашел себе дом, - домовёнок деловито сложил руки на груди и возмущённо показал язык.
- И как тебя зовут?
- Юм! Ой… что же я наделал!!! – новый вопль потряс всю округу. Женщина, стоявшая в двери, наконец-то отмерла и, дополнив картину истошным визгом, скрылась во дворе.
- Маленький ещё, не знаешь, что имя нельзя говорить кому попало. За что и поплатишься, - Момидзимару заговорщицки ухмыльнулся, перехватил шиворот зашики-вараши левой рукой, а пальцы правой сложил для сотворения заклинания.
- Не надо!!! Ой-ой-ой!!! Не надо!!!
- Быть тебе моим слугой, Юм! – торжественно проговорил онмёдзи и закрепил сотворённую печать на лбу домовёнка. После чего сразу же отпустил.
- Не честно! Так не честно! Плохой, плохой колдун! – Юм попытался зарыдать в отчаянии, но актёр из него был никудышный.
- Да ладно тебе, сам же знаешь, какая для меня удача – поймать такого, как ты. Почти невозможно встретить бездомного зашики-вараши, - Момидзимару откровенно потешался над возмущающимся домовёнком, пока тот снимал путы с одежд священника.
Внешне Юм был похож на девочку лет пяти-шести, впрочем, как и все представители его рода. Обычные люди были уверены, что духи-хранители дома и есть девочки. Наверное, они очень удивились бы, узнав, что представительницы слабого пола среди зашики-вараши встречаются крайне редко, они скорее исключение, чем правило. Просто сами домовые предпочитали женскую одежду, а иногда и облик – когда становились старше. Тем самым они обманывали злых духов, насылавших проклятия на мужской род, и так отводили большинство неприятностей от охраняемого дома. И всё же зашики-вараши слишком похожи на детей. Впрочем, ведут себя тоже как дети. Чего одни только шалости стоят. И так же любят сладости. Момидзимару это знал.
Священник наконец-то смог одеться и спокойно разглядеть обстановку. Дом выглядел недавно построенным, не более пяти лет. Не было в нём тех ощущений, что оседают невидимой паутиной в старых жилищах. Но что-то непривычное для новизны витало в воздухе.
- Не принюхивайся, дом был сожжен, на его месте возвели этот. Мне не нравятся такие, - Юм уселся рядом, поставил локти на согнутые колени, подперев подбородок крохотными кулачками.
- Не удивительно. На эту деревню часто нападали.
Не от богатой сытости старейшина поставил новый дом. Обстановка была более чем скромной, очаг посреди комнаты, над которым сиротливо покачивалась медная утварь, раздвижная дверь, по всей видимости в кладовку, тощий футон, на котором и сидел священник.
- Ты очнулся, Момидзимару-сама? – старейшина появился в двери и сразу же опасливо взглянул на Юма.
- Не беспокойся, Ямадоджи-доно, он больше проказничать не будет, - онмёдзи ласково погладил домовёнка по голове, словно укрощённого зверька. Тот возмущённо что-то проворчал, но слов было не разобрать. В наступившей неловкой тишине послышался отдалённый перестук.
- Деревню почти восстановили. Домов погорело в этот раз немного. Благодарю тебя, - Ямадоджи опустился на колени, кончиками пальцев коснулся пола перед собой, склоняя голову.
- Я долго спал? Встань, я просто выполнил свою работу, - священник поднялся с места и принялся одеваться. Верхняя одежда лежала аккуратно сложенной стопкой у изголовья, там же находился и дорожный ящик. Момидзимару вопросительно посмотрел на старейшину.
- Нашли селяне. Я сразу понял, что он твой. А спал ты… восьмой день уж пошел.
- Я было подумала, что Момидзимару-сама умер, такой холодный был и совсем бездвижный, даже не дышал… - из-за дверного косяка показалась та самая женщина, что раньше с криком убежала.
- Вот оно что… похоже, я устал сильнее, чем предполагал. Но не стоит беспокоиться, такой сон случается, если использовать слишком много ки, - Момидзимару неловко улыбнулся, но тень досады промелькнула на спокойном лице.
- Тебя нам послало само небо, - Ямадоджи уселся на колени, сделал женщине знак рукой, и та бросилась к очагу.
- Нет, меня послал старший жрец. Здесь давно стоило возвести святилище и вернуть эту гору Инари. Только среди служителей Инари нет боевых онмёдзи, всё больше целители, да и те редки. А посылать слугу другого бога вовсе нехорошо, - священник принял предложенную чашку с чаем, кивком поблагодарил. Юм спрятался за его спину и больше не показывался, словно его и не было.
- Жена моего сына, Юми. Она присматривала за тобой всё это время. Святилище… мастера-то найдутся, все наловчились плотничать с этими набегами, деревню на моей памяти шесть раз отстраивали. А вот из чего строить…
- Не твоя печаль, Ямадоджи-доно. Камень и древесину пришлют скоро. Мне бы вот только дерево на тории из рощи, что на том берегу реки.
- Из священной рощи?! Забудь, Момидзимару-сама. Эти деревья принадлежат Инари, и сторожат их лисы. Даже когда мы прятались от демонов на той стороне реки – к роще старались не приближаться. А кто посмел – тот сгинул.
- Вот оно как. Это даже хорошо. Лес Инари лучше всего подходит для святилища, - Момидзимару улыбнулся так, словно ему предстояло увлекательное приключение. – Не волнуйся за меня, я, как и лисы, – служу Инари-о ками. Надеюсь, мы найдём общий язык.
Ямадоджи лишь головой покачал. Но спорить не решился. Не так уж много на своём веку встречал старейшина священников-онмёдзи. И все они были странными. А этот – всех страннее: лицом и телом молод, а волосы седые, да и глаза тревожные, как у старца, что пережил и перевидал многое. К тому ж совсем отчаянный, сам говорил, что ёкай с горы был намного сильнее, но пошел сражаться без раздумий. Словно и смерти вовсе не боится.

Дом старейшины располагался на пригорке, в стороне от подножия и чуть выше остальной деревни. Священнику подумалось, что там селились самые отчаянные. Земли здесь не храмовые, императорские. Надо бы похлопотать, чтобы отдали святилищу, пусть главный этим займётся. Тогда получится переделить иначе, хотя сейчас уже и неважно. Нет больше опасности с горы, нет демонов, а те, что выжили, – ушли.
Протоптанная дорожка вилась между домами. Хотя домами назвать жилища было сложно. Крытые тростником лачуги, камни, удерживающие кровлю, тонкие стены, скудные дворы, такие же скудные наделы. Обычная тропинка, поросшая травой по обочине. Селение было настолько бедным и располагалось далеко не только от столицы, но даже от торговых путей, что о гужевых телегах здесь даже и не слышали. Всё на своих плечах. Но вытоптали знатно. Видимо, в последние дни пришлось побегать. Погорельцам помогали всем миром, погибших оплакивали все. Похоронили, не дожидаясь пробуждения священника.
- Надо бы позже сходить на могилы. Да, Юм? – Момидзимару удерживал домовёнка за руку. Издали могло показаться, что священник попросту прогуливается с ребёнком. Но стоило приблизиться к селянам, как те делали ошалелые глаза, узнавая зашики-вараши. Пугались, но почтительно кланялись онмёдзи. И светлели лицами, словно в них пробуждалась надежда: демоны больше не придут.
- Мне-то что? Мне дом нужен, а не покойники. И вообще, я устал. И не пойду никуда! – Юм топнул ножкой, показывая решимость.
- Вот же вредный, - Момидзимару тихо рассмеялся и недолго думая загрузил опешившего домовёнка себе на спину. Тот поворочался, словно котёнок – уцепился за плечо, да так и повис, то и дело поглядывая на ухо священника, будто раздумывая – не укусить ли.
Утлая лодчонка покачивалась на речных волнах, пугая своей хлипкостью Юма, который разве что на голову Момидзимару не забрался. Но переправщик сказал, что надежная, самая крепкая из всех в деревне. Да и река – речушка, жабе по колено. Насчёт глубины шутил, но, сбавившая свой бег на равнине, река выглядела спокойной, к тому же была совсем не широкой. Не успел священник насладиться плеском воды, как оказался на противоположном берегу.
До рощи добирались почти час. Перевалило за полдень, когда священник вышел к границе луга, словно отрезанной величественными деревьями. Момидзимару глубоко вздохнул, снял Юма с плеч, взял крепко за руку и сделал шаг под сень деревьев.
День закончился. Сгустившийся мрак не оставил места даже самому блеклому лучу, вытесняя солнечный свет синеватым туманом, испещренным сиянием светлячков. Юм боязливо прижался к онмёдзи и жалобно заскулил. Воздух настолько загустел, что стал почти непригодным для дыхания. Где-то рядом послышался сдавленный вздох. Зашики-вараши задрожал и вцепился в руку Момидзимару так, что тот вздрогнул. Ухнуло ещё раз. Земля начала шевелиться, ветви деревьев потянулись к незваным гостям.
- Выходи, цукай. Меня этим мороком не испугаешь, - священник вытянул руку и звякнул в колокольчик, выпавший из рукава.
- Смелый, значит? – из-за деревьев показалась женская тень. Она неторопливо приближалась. Ещё шаг, и Юм заскулил сильнее прежнего: перед ними стояла высокая статная женщина невероятной красоты. Двенадцатью шелками струились невесомые одежды, фривольно открывая плечи, переплетаясь с длинными, достигающими земли локонами волнистых черных волос.
- Рейко-доно, надо полагать? Ты здесь главная? – Момидзимару почтительно поклонился. Но не успела она ответить, как из-за деревьев донёсся высокий зычный голос, обладательница которого явно была рассержена и не замедлила появиться.
- Назад! Глупая девчонка!
- Госпожа? Не стоило беспокоиться, я и сама с ним справлюсь, - названная Рейко, призрачной лисой, женщина заволновалась, торопливо отступая.
- Прошу прощения, Тенко-доно, тебя-то мне и надо, - Момидзимару ещё раз поклонился, исподлобья рассматривая пришедшую. Если первую можно было считать красавицей, то вторая выглядела более возвышено и гордо. Светлые волосы отливали золотом, казалось, даже сияли в сумраке. Скупые жесты, утонченная осанка – всё говорило само за себя. Не то что онмёдзи, даже Юм не сомневался, что перед ними Тенко – божественная лисица.
- Ты кто такой, чтобы меня искать? – пристальный взгляд агатовых глаз пронзал, заглядывал в душу, заставляя пятиться. Но Момидзимару не отступил. Наоборот, он сделал шаг вперёд.
- Меня зовут Момидзимару. Твоего имени не спрашиваю, поэтому позволь называть тебе той, кто ты есть, - он снова поклонился.
- Смелый какой, имя назвал, - проворчала отступившая в тень Рейко.
- Можешь наслать проклятье, если хочешь. Одним больше, одним меньше – мне уже всё равно, - священник улыбнулся, продолжая разглядывать замолчавшую Тенко.
- Помолчи, глупая девчонка. И уходи отсюда. Сама не понимаешь, с кем связалась, - лисица злилась. Посматривала на священника, отводила взгляд в сторону, нервно кусала губу.
- Госпожа, но он же слабак! Да, колдунишка, но я же его одной левой, - Рейко храбрилась.
- Я сказала – уходи. Его сила не в колдовстве, тут ты права, он слаб. Но он опасен. И не спорь!
- Тенко-доно, я никому не причиню вреда. Не стоит так пугать девочку. К тому же она полностью права, мне сил не хватит с ней справиться. Тем более с тобой, - Момидзимару улыбнулся как можно очаровательнее.
- Говори, зачем пришел? И уходи, - Тенко нахмурила брови, продолжая нервно кусать губы. По всему становилось понятно, что находиться рядом с онмёдзи ей нелегко.
- Пришел просить деревья на постройку храма.
- Что?! Каков наглец! Да кем ты себя возомнил? – Тенко растеряла остатки хладнокровия и откровенно взъярилась на священника.
- Слуга Инари. Как и ты. Вот кем возомнил. Ты же знаешь, что на горе было святилище. Мне его восстанавливать приходится.
- И с чего ты взял, что я дам тебе деревья из священной рощи? Люди совсем страх потеряли после исчезновения Инари?! – лисица злилась. Рейко почувствовала, что воздух раскаляется от настроений Тенко, и решила, что лучше последовать приказу и сбежать подальше.
- Инари исчез? Хм… вот оно что. Но это не меняет дела. Конечно же, я сделаю подношения, какие скажешь. Ритуал будет соблюдён. Но, Тенко-доно, ты должна согласиться. Иначе святилище не станет таким, каким ему положено быть, - Момидзимару больше не улыбался и не пытался быть приветливым. Но стал спокойным.
- И что ты собрался строить из этих деревьев?
- Тории.
- И сколько?
- Десять.
- Десять?! То есть, ты просишь у меня тридцать деревьев?! Да ты с ума сошел, колдун!
- Тенко-доно, не стоит так горячиться. Но ты тоже меня пойми, я не себе на дом прошу.
- Хозяин, а почему она тебя просто не прогонит? – Юм устал бояться и принялся дергать Момидзимару за рукав.
- Потому что я прошу для Инари. Она не может отказать так просто, - священник снова улыбнулся. Словно и не стояло напротив разъярённой лисы, готовой в любой момент обрушить на его голову все громы и молнии.
- Ты прав, я не могу отказать. Но помимо подношений и ритуала очищения ты за каждое дерево на один год оставишь мне зашики-вараши, - Тенко победно ухмыльнулась.
- На тридцать лет? Хозяин?! Да ни за что! – Юм схватил рукав обеими руками и принялся трясти его изо всех сил.
- Тридцать лет? Пожалуй, мне будет одиноко без него. Но ничего не поделаешь, забирай, - Момидзимару попытался отцепить от себя Юма и подтолкнуть к лисе.
- Хозяин!!! Только не это!!! Она же – лиса! – несчастный домовёнок упирался и вопил изо всех сил.
- Иди сюда, сладенький, я тебя не обижу, - Тенко в момент растаяла, сменила гнев на милость и протянула руки к зашики-вараши.
- Только ответь, зачем он тебе? – священник тщетно пытался отцепить от себя Юма.
- Деревья вырастить поможет вместо тех, что ты возьмешь, - лиса всё же добралась до домовёнка, хоть и боялась подходить близко.
- Похоже, зашики-вараши – самые любимые всеми духи, даже ёкаями, - Момидзимару всё же не смог сдержать смешок, глядя на то, как Юм упирается и обреченно смотрит на священника.
- Я не ёкай, я – тенко! Не забывайся, - завладев Юмом, Тенко сразу отпрыгнула на казавшееся ей безопасным расстояние.
- Хорошо. Завтра я приду за первым деревом. Рад, что мы нашли общий язык, Тенко-доно.

Строительство святилища продвигалось довольно бойко. За два месяца был возведен небольшой храм, за ним внутренний дворик, заключённый в квадрат прихрамовыми постройками, среди которых находились и жилые комнаты. Оставалось закончить лестницу и возвести тории. На лестницу ушло три недели. Оно и не удивительно, ведь тысячу ступеней в один день не возведешь.
- Такая лестница и всего десять врат? Что-то здесь не так, Момидзимару-доно, - вкрадчивый женский голос отвлёк священника от приготовлений. Да и люди притихли, сгущая воздух настороженностью.
- Тенко-доно? Зачем пришла? Людей пугаешь. Хоть бы обычной женщиной прикинулась, - онмёдзи развернулся и приветственно поклонился, пряча улыбку. Лиса не только пришла во всей красе, сражая наповал мужское население деревни невиданным очарованием, но, словно в насмешку, выставила напоказ золотисто-рыжие уши.
- Пришла взглянуть, куда девал деревья. Вижу, не соврал. Но что-то здесь не так. Ты действительно собирался обойтись десяти вратами при такой-то лестнице? – неодобрение сквозило не только во взгляде, но и в голосе, и в небрежном жесте, которым Тенко ответила на приветствие.
- Не совсем так. Но ты как раз поспела к завершению. Сейчас увидишь, - священник развернулся к небольшому переносному алтарю и продолжил приготовления. Лисица заинтересованно взглянула на выводимую печать. И резко подпрыгнула.
- Ты что задумал? Возвести лисий лабиринт? Это же «лестница смятения»!
- Именно он. Не такой сильный, как вы строите, но мне и не нужно никого путать. Я лишь хочу сократить до ста и умножить до десяти тысяч, - он завершил приготовления и взял в руку веер.
- Это я поняла, там же указано, что кто с чистыми помыслами и за помощью, тому путь сократится, а кто задумает плохое – на лестнице устанет, может не дойти. Знать-то ты знаешь, но делать как собрался? Или на мою кровь рассчитывал? – казалось, Тенко начинает закипать. Похоже, находиться рядом с Момидзимару для неё было не самым легким испытанием. Он раздражал её одним своим существованием. И без того притихшие при виде лисы селяне начали сдерживать дыхание, дабы лишним шорохом не разозлить божественную цукай ещё сильнее.
- Зачем мне твоя кровь? Я ведь не знал, что ты придёшь. И своей справлюсь, - веер черкнул по запястью. Темно-красная струйка полилась на раскрытый рисунок. Белая цапля среди камышей покрылась кровью. Взмах, и брызги полетели на печать. Второй взмах, и окроплённый клочок бумаги отправился к подножью лестницы, пролетел первые врата, устремился ввысь, в считанные мгновения пролетая до самой верхней ступени. Тории задрожали и размножились, словно разделяясь на новые. Под шумный монолитный вздох собравшихся врат стало ровно сто. Лес тории обволок лестницу, окуная ступени в багряный отсвет киновари.
- Как так?! – Тенко не верила своим глазам. Она рванулась к священнику, схватила его за руку и слизнула выступившую кровь.
- Но как же так?! Ты не ханьё, не полукровка, иначе я бы сразу разглядела.
- В детстве я был весьма непоседливым ребенком. Да и болел часто. Матушка, воспитавшая меня, лечила меня своей кровью, к тому же вскормила своей грудью. Так что лисьи заклинания мне под силу, пусть и слабые.
- Как звали твою матушку? – Тенко отступила и настороженно смотрела на онмёдзи.
- Момидзи. Момидзи-тенко, цукай и мико Инари-о ками с острова Теэй.
- Врешь! Момидзи-тенко погибла более пятидесяти лет назад!
- Пятьдесят три года, четыре месяца и восемь дней. Думаешь, о таком можно врать? – Момидзимару говорил очень тихо, так тихо, что его слышала лишь лиса.
- Не может быть, этого просто не может быть. Ты…
- Да, я проклят. Разве не заметно?
Впервые за всё время Тенко решилась посмотреть в глаза священнику. Даже руку протянула, чтобы прикоснуться к его лицу. И отпрянула, словно обожглась.
- Ты был прав, называя своё имя. После подобного тебе не страшны никакие проклятья.
- Ты это почувствовала, когда сказала Рейко, что я опасен?
- Нет, другое. Не важно. Живи.
Момидзимару поморщился от последнего слова, как от удара.

@темы: А иногда я графоманю..., Танец красных листьев

---

Ва-а-а!

Счастье-то какое! Скайп ожил, он ко мне вернулся!

@темы: Зашкал эмоций